Травма потери.
В разном возрасте эта травма будет запечатлена в психике по-разному. Согласитесь, трехлетка и подросток воспримут это событие разными способами, доступными их психике. Однако в некоторых аспектах можно обнаружить сходства.
Горюющие дети недоверчивы и в тоже время «цепляются» за оставшихся близких – прежних и новых. Они почти не участвуют в играх со сверстниками, стесняются вступать в новые социальные контакты. Например, Р. Шпитц Дж. Боулби в своем исследовании описали последствия, которые несет детям расставание с матерью. Если разлука с ней либо с другим близким человеком длится слишком долго, это воспринимается как нечто непереносимое и переживается как травма.
Знаете ли вы о фильме Джон? Этот короткий документальный фильм поэтапно и очень детально, с коментариями, показывает нам, как глубоко проникает эта травма в душу ребенка. Этим ребенком могли быть мои родители, мой муж, мои дети.
Дети склонны фантазировать и являются причиной всего сложного в этих фантазиях. Это способ контролировать происходящее в жизни: пример: исчезает один из родителей, ребенок может нафантазировать, что это ему наказание, и после его исправления мать или отец вернутся. Появляется идея, о возможности вернуть прежний мир самостоятельно: "если я буду хорошо себя вести, мама вернется и все будет как раньше." Нет сил иначе справиться с жёсткой реальностью. А взрослым чаще всего в такие моменты и самим сложно переживать горе, на разговор с ребенком нужен навык и ресурс, нужны слова, которые так сложно найти. И вот ребенок остается в позиции утопающего и спасает себя сам.
Фантазии о таком наказании делают ребенка еще более неуверенным и мучают его .
Главная задача в психотерапии потери – помочь пережить горе, а не притупить остроту переживаний. Открыть эту присвоенную в детстве вину, помочь говорить о ней и тем самым изменять принятый в детстве сценарий.
Мы сталкиваемся с потерей в самый неожиданный момент, когда деревья шумят беззаботностью, когда никто не думает о войне, о смерти, о разводе, о переезде, о возможности потеряться. И многие просто прячут эти переживания вглубь себя, чтобы не доставлять еще больше горя своим нытьем, чтобы не получать окриков напряженных взрослых. Учиться быть стойкими, подчас приходится слишком рано. А потом уже слишком поздно вспоминать, кто поймет потерю любимой игрушки в 6 лет, когда говорит взрослый. А сердцу не прикажешь. И тут на помощь приходит терапия, в которой совершенно необходимо говорить обо всем: как звали игрушку и как с ней любили играть.